Международный день театра отмечается во всем мире 27 марта. В преддверии праздника корр. ИА UssurMedia встретился с актером театра драмы имени Комиссаржевской Николаем Радочиным, который исполнил уже не один десяток ролей и является настоящим профессионалом в своем деле. Артист поделился своими секретами и приоткрыл театральную завесу. О том, как проходит подготовка к спектаклю, об особенностях работы со зрителем и о необычных моментах на сцене — в интервью ИА UssurMedia.
Николай Радочин. Фото: из личного архива Николая Радочина
— Николай Александрович, как вы впервые встретились с театром?
— Это было в первом классе, мне исполнилось семь лет. До сих пор остались воспоминания, как мы читали стихи в школе, кажется, на тему любви к Родине. С тех пор в моем сердце будто бы что-то зажглось.
— Как получилось, что вы стали актером?
— Я шел к этой профессии постепенно, можно сказать поэтапно. Начинал заниматься в школьном театральном кружке. Нашего педагога звали Юлия Станиславовна. Она преподавала нам пантомиму, и с ней мы делали своеобразные этюды по стихотворениям. Одна из девчонок в нашем классе очень мечтала стать актрисой. Она занималась постановкой "Евгения Онегина", а я ей в этом помогал.
Николай Радочин. Фото: из личного архива Николая Радочина
Но в то время меня интересовал не только театр, еще я увлекался кинематографом и играл в КВН. После окончания школы я сделал выбор и принял решение поступить в Хабаровский институт искусств и культуры. Но и тут было не все так просто, сначала меня не взяли на актера. Комиссия посчитала, что из меня должен получиться хороший режиссер.
В театре. Фото: из личного архива Николая Радочина
В тот момент мне было непонятно, почему, ведь меня тянуло стать артистом! При поступлении я показывал много всевозможных этюдов, в том числе режиссерских. Видимо, они смотрелись более выигрышными по сравнению с остальными работами. Проучившись какое-то время на режиссера, я стал понимать, что это совсем не то, что мне нужно, и перевелся на актерский факультет. Кстати, институт я закончил с красным дипломом. Потом был в моей жизни момент, когда я работал музыкальным руководителем в детском доме. Но в душе я осознавал, что учился не просто так, и решил все-таки развиваться по своей специальности. Так я приехал в Уссурийск, пришел в театр драмы имени Веры Комиссаржевской и с тех пор, а уже почти семь лет прошло, работаю на сцене.
— Вы отмечаете день рождения 27 марта, как раз во Всемирный день театра. Верите ли вы в судьбу?
— Я не считаю себя убежденным фаталистом. Возможно — это судьба, а может быть, и нет.
Сцена из спектакля "Двенадцатая ночь". Фото: предоставлено театром драмы имени Комиссаржевской
— Как влияют роли на вашу жизнь?
— Вопреки некоторому представлению, роли не отражаются на реальной жизни актера. Игра на сцене — это техника. К примеру, я делаю вдох и выхожу на сцену, а уходя со сцены — выдыхаю. Для себя я разграничиваю дом и сцену.
— Как вы работаете над образом?
— В этом плане я сторонник школы Михаила Чехова, я иду "от внешнего". Изначально образ выстраивается по тому принципу, каким он должен быть. Есть еще система Станиславского, которая диктует нам идти "от внутреннего", но это возможно только в том случае, если в нас самих есть нечто созвучное. Ведь актер по сути играет свой опыт, свои мысли и свои чувства. И если мы чего-то не знаем, то и не сможем это воплотить. В этом случае актера спасает наблюдение — за всем, абсолютно за всем в этой жизни. И когда большое количество наблюдений дополняет то, что было для тебя непонятно, ты наконец-то можешь сыграть этот образ, ты можешь в него "влезть", и все встает на свои места. Финальный шаг, когда на тебе полный костюм, полный грим, ты подходишь к зеркалу, смотришь на себя внимательно – образ сложился. Когда складывается определенный каркас, складывается определенная личность, "влезаешь в нее", то есть буквально вживаешься в роль. Когда ты уже в ней, многое становится понятно – мысли, действия персонажа. На самом деле каждая роль – это огромная и трудоемкая работа.
На отдыхе. Фото: из личного архива Николая Радочина
— Вы играете, как в детских, так и во взрослых спектаклях. Есть ли у вас какое-то конкретное амплуа и какое влияние в этом оказывает ваша привлекательная внешность?
— Наверное, больше всего я подхожу на роль "социального героя". На самом деле у каждого актера в амплуа есть эго и альтер-эго. Постараюсь объяснить, "эго" – это то, что актер может сыграть более или менее спокойно, без особых перенапряжений. В то время, как "альтер-эго" – это тот самый гиперболический выплеск. Рассуждать в наше время о каком-то конкретном амплуа в принципе не приходится, потому что профессия актера – одна из самых древних, и очень давно она начала универсализироваться, вбирать в себя разные амплуа. В институте нас учили тому, что актер должен уметь все: если понятно – то Станиславский, если непонятно – то Чехов.
Николай Радочин в роли Фредди Меркьюри на театральном капустнике. Фото: Фотостудия DF
— Какие герои вам ближе: положительные или отрицательные?
— На самом деле, нет положительных или отрицательных героев, есть отрицательные обстоятельства. Точно так же, как не бывает плохих людей. Бывает то, что сделало их плохими. Один из моих персонажей – волк в спектакле "Считаю до пяти", но и его нельзя назвать "плохим героем". Мой волк – мальчишка, которому лет 12-13. И вот все дети выходят играть, а он самый старший ребенок в песочнице. Ему уже хочется играть в "войнушку", а играть-то не с кем… вот это и есть отрицательные обстоятельства.
Николай в роли волка. Фото: из личного архива Николая Радочина
— Любимый спектакль, в котором вы сыграли?
— На сегодняшний день любимый, действительно любимый спектакль — "Примадонны". Если раньше были какие-то недоработки, что-то не получалось ввиду каких-то определенных обстоятельств, то сейчас я чувствую, что действительно роль складывается. Когда это понимаешь, то думаешь… вот, вот оно! Но на достигнутом, естественно, нельзя останавливаться. Как говорят наши режиссеры, нет предела совершенству.
— Без чего, по вашему мнению, не может состояться современный актер?
— Без здоровья! Нужно очень много физических сил. Конечно, актера обучают технике входа и выхода, и наша психика не страдает, но не стоит забывать, что мы работаем своими суставами, своими сосудами…
Сцена из спектакля "Тень". Николай Радочин в роли палача. Фото: предоставлено театром драмы имени Комиссаржевской
— Есть персонажи, чьи маски вы хотите на себя примерить?
— Задумывался над этим и недавно пришел к мысли, что, в принципе, вот сейчас я уже готов сыграть Чацкого. Опять–таки все зависит от режиссера, Чацкий тоже может быть разным. Иногда сам себе признаешься: эту роль еще рановато, приходится очень долго работать и доходить, а есть роли, до которых уже дорос и готов сыграть.
Николай в роли Кощея. Фото: из личного архива Николая Радочина
— Справедливо ли, на ваш взгляд, утверждение: актер – исполнитель воли режиссера?
— Категорически не соглашусь с этим, актеры ни в коем случае – не марионетки. Работа с режиссером – скорее диалог. Нужно конечно следовать задаче режиссера, но свое человеческое можно внести, иначе мы все будем одинаковыми и безликими, тогда какой смысл в нашей работе?! Режиссер выстраивает весь материал, выстраивает самую главную мысль – то, о чем спектакль. Он стоит за рампой и видит артистов извне, некоторые вещи мы не можем увидеть изнутри, режиссер нам подсказывает.
— Кто ваш главный критик?
— Критика – она бывает разная. По большому счету, мы работаем непосредственно для зрителя, который приходит на спектакль. Зритель может определенного рода вещи не простить. Особенно, детский зритель.
Если взрослый поймет твое плохое самочувствие, то детям врать нельзя ни в коем случае. Ребенок никогда не простит, он тут же расстроится, и больше не будет верить в то, что ты говоришь. В этом плане, работа с детским зрителем на самом деле намного сложнее.
Дети часто любят сказки про зверей. Представьте, что через обстоятельства сказки актеру нужно передать внутренний архетип какого-то человека, с которым лучше не общаться, но при этом нужно выдержать ту самую грань между тем же самым животным и какой-то личностью, которая поступает хорошо или плохо, так чтобы потом кошка или собака не стала плохой по определению, только потому, что это кошка или собака. Ребенка нельзя обмануть, если у него что-то отложится в голове, он будет этим руководствоваться. Детский материал сложный, очень сложный. Поэтому дети для меня — самые главные критики.
Николай Радочин в детском спектакле "Лапоть, Соломинка и Пузырь". Фото: Фотостудия DF
— Как вы настраиваетесь перед выходом на сцену?
— Техники могут быть разными, они могут варьироваться в зависимости от материала. К примеру, иногда используется этюдный метод. Когда я был молодой и "зеленый", мне нужно было как-то сыграть пьяного, и я пытался понять, как это сделать. Тогда я просто садился за кулису, наливал себе в стаканчик воды, принимал свободную позу и потихонечку начинал представлять себе, как это примерно происходит. Настраивался так и потом выходил на сцену. Пьяного человека может сыграть только трезвый. Когда со временем появляется опыт, конечно, становится гораздо проще.
Николай Радочин. Фото: из личного архива Николая Радочина
— Что означает для вас реакция зрителя?
— Я считаю, нужно делать так, чтобы зритель думал не лично о тебе, а о той вещи в целом, в которую он попал. Ведь суть нашей профессии заключается в том, чтобы твой персонаж был понятен. Это в любом случае должна быть история, которая должна доносить мысли, чувства и эмоции. Лучи славы отнюдь не самоцель нашей профессии: конечно, очень приятно, когда любимая работа приносит тебе радость и счастье, но все-таки наша конечная цель — донести мысль до людей.
Николай Радочин на театральном капустнике. Фото: Фотостудия DF
— Как складываются взаимоотношения с партнерами по сцене?
— Отвечу одним словом – творчество. Мы все творим и движемся в одном направлении.
— Случались ли с вами на сцене курьезные случаи?
— У меня сразу всплывает в памяти момент, когда во время спектакля "Пир во время чумы" во всем микрорайоне выключили свет.
Зрители запаниковали, надо было что-то быстро предпринять. Экстренно нашли свечи, фонарики, гитару и продолжили играть, потому что другого варианта не было… Зрители нас поняли, они просто встали и начали аплодировать.
И потом тот же самый зритель с превеликим удовольствием пришел на этот же спектакль, чтобы посмотреть его уже без курьезов.
В Москве. Фото: из личного архива Николая Радочина
— Назовите сильные и слабые стороны профессии актера?
— Если есть, то маленький минус и, как правило, жирный плюс. Один из "минусов" — за работой, иногда забываешь, сколько тебе лет и как тебя зовут…
— Можете ли вы утверждать, что нашли себя в жизни?
— Ну а почему тогда я до сих пор здесь? Актер – это такая профессия, которая засасывает полностью с головой, отшибая руки и ноги. Если человек ей не принадлежит, она очень быстро его пережует и выплюнет.
Гуляния в Изумрудной долине. Фото: из личного архива Николая Радочина
— Не секрет, что каждый актер хотя бы раз хотел попробовать себя в роли режиссера. Есть ли у вас какие-то идеи или задумки?
— Один из моих проектов – моноспектакль (спектакль с единственным исполнителем — прим. ред.) по произведениям Салтыкова-Щедрина можно сказать, что уже состоялся. Мы выезжаем с этим спектаклем к школьникам, а сначала показывали для студентов. Я читаю два рассказа Михаила Евграфовича, первый из них "Обманщик-газетчик и легковерный читатель", второй рассказ – "Дурак". Почему выбор пал именно на эти произведения? Нам хотелось подобрать рассказы так, чтобы между ними была какая-то связь, и мы ее нашли – в одном рассказывается про "глупость", а в другом, простите за выражение – "дурость". Какая есть особенность в этой работе, пожалуй — это прямой контакт со зрителем. Если в театре между тобой и зрителем есть рампа, так называемая четвертая стена, то здесь ты перед глазами школьников, как на ладони. А детям врать нельзя, еще раз повторюсь.
Николай с супругой Ульяной. Фото: из личного архива Николая Радочина
— У вас необычная семья, вы – актер, жена – актриса, как вы уживаетесь вместе?
— Да, у нас театральная семья. С женой Ульяной мы работает в одном театре. Кстати, здесь же мы и познакомились. У нас есть дочь, ей уже почти 5 лет, и мы ее очень любим.
Николай Радочин с супругой Ульяной. Фото: Фотостудия DF
— Как вы проводите свободное время?
— Я увлекаюсь рыбалкой, вместе с женой мы любим ходить за грибами, а с дочерью — гулять в городском парке.
— В каком из новых проектов, который выйдет на сцену, вы сейчас задействованы?
— Буквально несколько дней назад мы представили зрителям постановку "Тестостерон", в которой у меня своя роль. К этому спектаклю мы вовсю готовились, рассматривали материал со всех сторон. Достаточно интересно посмотреть, что у нас из этого получилось. Тем, кто не смог побывать на премьере, еще представится возможность оценить наш новый проект.
Николай в роли пирата. Фото: из личного архива Николая Радочина
— Что бы вы пожелали начинающим актерам?
— Найти свое место в жизни и профессии, без жертв.
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
Радостный смех и слезы счастья: как истории Петрушки завоевывают сердца детей в Уссурийске
Новые спектакли театра драмы в Уссурийске получили профессиональную оценку критиков
Артист театра Романа Виктюка Александр Дзюба повысит мастерство уссурийских актеров
