Семейка Адамс – это нежные цветочки: шокирующая постановка в театре драмы Уссурийска

Впрочем, характерной сыростью и фатализмом погоста веет от всего интерьера, казалось бы, богатого особняка. Стоит начать осматривать детали декораций, и в мысли впиваются сомнения в реальности происходящего. Начинается это от подернутых черной плесенью стен и макраме из паутины, церемониально свисающей с изгибов средневековых люстр. Входная дверь в виде крышки гроба как бы вещает миру: я то самое чеховское ружье на стене, которое выстрелит во втором акте. И ведь проем в стене не врет.

Согласно сценарию, это зажиточный дом, где кишат разнородные элементы общества. Во главе ячейки — хронически старый дед с не менее хроническим, но удивительно музыкальным кашлем. Его благоверная-колясочница и 40-летняя дочь спят и видят, как бы напоить хранителя семейных финансов цианидом. Только не могут выбрать, с каким кофе его подать — с молоком или без.

Под одной крышей с заговорщически настроенными гражданками проживают подкупающе инфантильная ввиду умственной отсталости племянница и ее муж по прозвищу Гильермо-бесплодный. В качестве альтернативы отцовству мужчина нашел себя в эксгумации трупов. Он увлеченно мастерит брелоки для ключей и кукол для супруги из останков с ближайшего кладбища, предварительно мумифицируя мертвые головы.

Свежей струей в некротический быт странной семейки врываются незваные гости — знойный племянник и его спутница — рыжеволосая роковая красотка, обаявшая всех, в том числе и снулого черного кота — ненавязчивого спутника повествования. Впрочем, зря ожидать внезапных виражей сюжета с сдернутыми паутинами, распускающимися незабудками в саду и массовыми лобызаниями. Будет и свежий труп и не совсем свежий, расчлененный — в чемодане племяшки, и бесцеремонный финт рыжими кудряшками — в кульминации. Дабы не изломать кружева задумки, корреспондент не станет углубляться в то, что называют спойлерами, а позволит зрителю насладиться деталями. А в них, как известно, кроется дьявол.

Черная комедия с элементами фарса подготовлена режиссером-постановщиком Александром Нешинкиным, в соавторстве с режиссером выступила главный художник Светлана Зарубина. Корр. ИА UssurMedia побеседовал с Александром Нешинкиным, прояснив ряд вопросов. 

— Александр, постановка стала подарком зрителю в День театра, чем обусловлен выбор данного произведения?

— День театра — это только повод поставить спектакль. Черная комедия и фарс — это в хорошем смысле театральные жанры, где есть возможность поиграть и что-то придумать, где зритель понимает, что перед нами не настоящая жизнь, а нечто воображаемое, придуманное. Был набор отложенных пьес, которые хотелось когда-нибудь поставить. Когда зашла речь о том, что нам нужна комедия, я предложил пьесу, которая мне нравится. Также она решала вопрос занятости труппы и давала возможность задействовать значительный состав артистов в премьерной работе.

— Вы упомянули, что данная вещь была давно на примете. Какое она для вас имеет значение?

— Знаете, когда начинаешь читать пьесу, изначально акцентируешь внимание на том, каков язык у автора. Схож ли он с моим пониманием мира, с моим ощущением театра. Если с первых строк у тебя вырисовывается картинка, образы и ты начинаешь фантазировать — произведение автоматически становится твоим. В целом это достаточно необычное сочетание комедии, черного юмора, фарса. Честно, не припомню подобных пьес, где бы так необычно и легко бравировали этими жанрами.

— То есть это смелый эксперимент?

— Эксперимент для нашего театра — да. Для меня новый опыт в новом жанре — да. Смелые эксперименты в театральном мире, наверное, немного другие.

— О чем эта вещь?

— Главная мысль — когда ты предпринимаешь действия, направленные на причинение кому-то вреда, желаешь кому-то зла и боли, скорее всего, рано или поздно это все вернется к тебе с лихвой и вероятнее всего в большем объеме.

— А как вы думаете, уссурийский зритель готов к подобному жанру?

— Я думаю, не каждый. Как таковой задачи рассмешить зрителя не ставилось, это скорее для более тонкого понимания жизни. И я надеюсь, что этот спектакль подтолкнет людей к некоторому выходу за рамки понимания. Просто комедия — это там, где я прихожу и смеюсь над чем-то простым. Здесь же если ты посмеялся и поймал себя на мысли "Ого, я умею смеяться и над этим", то вполне возможно это будет новый опыт. Кто к этому опыту не готов, наверное, будет не очень доволен.

— Во время подготовки данной постановки практиковались какие-то эксперименты либо индивидуальные наработки?

— Жанр фарса нечасто практикуется на сцене театра драмы им. Комиссаржевской, поэтому скорее это был эксперимент для артистов. Способ существования в подобном жанре нужно понимать, нужно пробовать, нужна смелость. По большей части труппа театра привыкла работать по принципу классической русской школы с личностным проживанием предлагаемых обстоятельств с глубокой проработкой образа, работой с предпосылками и привычками героя. Здесь артисту требуется смотреть на персонажа со стороны и относиться к нему с иронией. Иначе людям приходилось бы представлять себя маньяками и прочее, что не очень хорошо для психики. Поэтому создается дистанция между персонажем и артистом, и лишь в этом случае образы будут наполнены иронией, юмором, нежели ужасом, беспросветной ночью и мраком. Что в свою очередь может подтолкнуть зрителя к негативным мыслям.

Смотрите полную версию на сайте >>>